В героической истории спасения города есть страницы, которые все еще можно назвать малоизвестными. Блокадная реальность в корне изменила предназначение многих «мирных» профессий. Оружием против врага с началом войны стали метеопрогнозы. Сразу с первых дней ленинградские метеорологи были переведены на военное положение и стали подчиняться штабу фронта. Погодные сводки нужны были для планирования, в том числе – наступательных операций. Но трудились метеорологи и на благо города. Именно по их расчетам в Ленинграде высаживали всем известные «блокадные огороды», которые спасли многие жизни. Синоптики работали в условиях почти полного информационного вакуума: данные о метеоусловиях с территорий, захваченных врагом, не поступали. приходилось обращаться даже к народным приметам, и при этом – выдавать максимально точные прогнозы. Именно эта точность внесла свой неоценимый вклад и в успех операции «Искра», и это без преувеличения был человеческий и профессиональный подвиг метеорологов.
Верный прогноз погоды на войне – оружие посильнее целого танкового батальона. Об этом знали и немецкие, и советские руководители. Немцы планировали наступление еще в конце 30-х годов: об этом говорят и трофейные вражеские метеорологические карты.
«Вот это вот карты как раз 1938-го года: здесь январь, и они каждый день проводили наблюдения. Наблюдениями метеорологическими и, самое главное, ледовыми наблюдениями они производили осознание того, какой же будет здесь режим, какие будут погодные условия в тех или иных месяцах. Вот это вот 1943-й год – Балтийское море – проводятся те же самые по всем территориям, которые заняты немцами», – рассказывает главный синоптик Санкт-Петербурга Александр Колесов.
Передаваемые данные о погоде обе стороны почти сразу стали шифровать, но у противника было преимущество. Погода вместе с ним шла с запада.
Труднее всего было ленинградским синоптикам. Данные приходилось собирать с помощью партизанских отрядов и нередко опираясь на физические явления: например, определять воздушную массу по цветности зорь. Красный цвет говорил о приближающемся ветре.
Одна из старейших метеостанций, которая проработала всю блокаду, находится здесь, на Лисьем носу, прямо у Финского залива. Само здание немцы не трогали, оно было высотной доминантной и, возможно, удобным пристрелочным ориентиром.
Зато сотрудников, которые по этому трапу спускались к воде, обстреливали постоянно. В таких условиях наблюдатели ежечасно фиксировали показания влажности, облачности, видимости, зимой делали замеры льда вручную и с помощью приборов.
В военный период синоптики выбирали портативные приборы. Только для наблюдений за ветром использовали около двух десятков аппаратов.
«Портативный анемометр – он давал направление и скорость ветра. Есть такой военный термин – «дуракоустойчивый». То есть, этот прибор должен быть устойчивый против дурака, потому что, если прибор завязан на электрическую сеть батарейки, и она не сможет работать, этот прибор, которому нужен только наблюдатель, портативно вынул и определил скорость напряжения ветра», – объясняет ведущий научный сотрудник, хранитель метеорологического музея Камиль Хайруллин.
Настоящим спасением стали изобретенные за несколько лет до войны радиозонды. Для метеорологии открытие равное по значимости первому полету в космос. Коробочка размером с пару книжек дистанционно передавала данные о температуре, влажности и скорости ветра.
«В наших мастерских изготавливались радиозонды. Было за блокадные годы изготовлено 1,5 тысячи радиозондов, то есть, практически 2 радиозонда запускалось ежедневно вверх, которые достигали высот выше 10 км, и эти данные передавали в штаб армии. Также эти сведения были необходимы для обеспечения дороги жизни», – продолжает Камиль Хайруллин.
Без гидрометеорологов могло бы и не быть Дороги жизни. В августе 41-го уже было понятно: городу грозит блокада. Нужен путь через Ладогу. В Смольный вызывают экспертов: нужен прогноз на навигацию, сроки и схемы промерзания озера, рельеф дна. Многих данных не было, их получали уже на ходу, а в середине ноября группа гидрографов на лыжах впервые вышла на только установившийся лед Ладоги. С собой пешни, компасы и шесты, чтобы размечать трассу и делать замеры льда. За 2 дня они прошли 60 километров.
Всю блокаду гидрографы и метеорологи контролировали состояние дороги жизни. Давали рекомендации по изменению маршрутов, скорости машин, несущей способности льда.
От работы этих бойцов невидимого фронта зависела и пехота, и авиация, и артиллерия. Без прогноза метеорологов военачальники не начинали и операцию «Искра».
«Задача была поставлена метеорологам – сказать, когда наступит холодный период. Дело все в том, что перед этим оттепель была на всей нашей территории. Был принят период с 10-го по 12-е, но такой люфт небольшой по 18 января, что будет холодная погода. Гидрологи проводили исследования и обосновали, что в это время болота замерзнут и по ним можно будет пройти. Прогноз удачно оправдался – приводит исторические данные Александр Колесов.
Метеорологи стали не только незримыми хранителями бойцов: они спасали от голода, холода и жителей Ленинграда. Именно агрометеорологи убедили руководство города, что на каждом свободном кусочке земли города надо сажать овощи, и они будут расти.
Так, на Исаакиевской площади появилось капустное поле, а на площади Декабристов – картофельное.
«В конце войны подсчитали, что на каждого оставшегося в живых петербуржца было выращено 132 кг овощей. Те же агрометеорологи занимались дорогами, промерзанием почвы, качеством этих дорог: можно там проехать или нет. Проверяли на своем опыте, ходили в поля, смотрели, как можно использовать торф с ближайших болот, чтобы брать его для отопления», – продолжает Александр Колесов.
Метеорологи предсказали и холодную зиму 41-42 годов, но на долгосрочный прогноз из-за обычно низкого процента не обратили должного внимания.
Зато немцы были уверены, напротив, что зима будет теплой. Их наблюдения, которые они целенаправленно втихую вели, начиная с 30-х годов, говорили именно об этом.